Connect with us

Hi, what are you looking for?

Здоровье и красота

«Рождённая в засуху» (окончание рассказа)

«Рождённая в засуху» (окончание рассказа)

«Рождённая в засуху» (окончание рассказа)

Медовые шарики застывшей смолы. В одном из них большой чёрный жук с растопыренными усами вытянул лапки. Наверное и он боролся, цеплялся, полз — не вышло. Увяз навсегда. Дерево-Бог с голубыми иглами вместо листьев, помоги хоть ты нам…

Губы тронули тёплый бугорок коры. Любопытный глаз юркнул в тёмную глубь расщелины.

— Когда-нибудь и я буду деревом. Таким же, как ты! Или жуком? Нет, лучше деревом!

Кора пахнет остро, как манго. Хочется лизнуть, а ещё лучше выпить весь запах целиком без остатка. Пить бы, не останавливаясь… Пить. Нет. Об этом лучше не думать. Лучше представлять себя деревом. Это совсем не трудно, просто закрываешь глаза и…

Ты уже ничего не ищешь. Даже воду! У тебя много рук, а ног никаких и нет. Потому, что тебе некуда спешить. Стоишь себе и стоишь. Ты всегда на своём месте! Ведь тебе нужен только свет! А свет, он для всех. Просто тянешься к небу и всё.

— Легко быть деревом, правда, папуся?

Папусю занимает ворох разноцветных скорлупок у подножья ствола. О сколько же их тут! Он разгребает их палкой.

— Ты что-то ищешь?
Девочка поднимает круглую розовую и круглую бурую, а есть ещё длинные, как колоски с почерневшими боками. Все они сухи и пусты.

— Ни единого ростка! – качает головой огорчённый папуся.

«Каждый год роняют свои семена на голые камни, рассчитывая на каплю дождя! И всё напрасно! Сжигает семена беспощадное солнце, склёвывают их птицы или тащит в нору даман. А деревья-то уж совсем стары. Наверное, они появились здесь раньше песка и камня. Когда мир был совсем другим. Не то, что теперь. Тогда – шли дожди, стада паслись и люди были другими…»

Так рассуждал Рэм. Впрочем, вслух он не сказал ни слова. Так уж устроен человек — мысли большие и малые плавают в голове, словно рыбы — сами по себе. Сами появляются, потом уплывают куда-то. Родись он деревом – было бы легче?

— Папуся, нашла! – девочка возбуждённо машет ему рукой, зовёт, тыча пальцем под ноги.

Подошёл ближе, нагнулся — разглядел. Это был маленький зелёный детёныш, уже ощетинился на конце двумя мягкими иглами. Несмотря на засуху упорно тянется к небу, уцепившись корнями за голый выступ серого валуна.

И не рассудком, нет, а скорее каким-то странным чутьём, присущим только женщинам и животным, уловил он некую связь с этим старым кипарисом и его отпрыском. Неизвестно почему, но с ними теперь произойдёт ровно то же, что и с деревьями. А с деревьями то же, что и с ними. Невидимые нити оборвать не дано. Открытие это не огорчало и не радовало. Скорее удивляло своей ясностью и простотой.

***

Снова шли вперёд. Медленно, неохотно, ступала белая верблюдица по камням. Со стороны могло показаться, что отец с дочерью явились сюда исключительно ради того, чтобы полюбоваться красотами. Тассилин-Адджер и впрямь стоил того. В окружающем пейзаже сквозило нечто лунное: круглые впадины и камни самых немыслимых форм, причудливая игра света и тени. О природе Земли напомили лишь силуэты древних кипарисов с уродливой кроной. Да две тени, что ползли по камням – человек и верблюд..

Девочка крепко держалась за скрипучие поручни старого седла и тень её сливалась с тенью верблюжьего горба. Она беспокойно ёрзала, всё время оглядывалась назад и Рэм, наконец, не выдержал.

— Что ты возишься, Акеч? – строго спросил он.

— Они всё время идут за нами! – сказала и опять вывернула шею.

Рэм придирчиво осмотрелся — ничего, кроме камня и едва заметных в пыли следов.

— Ты кого-то видишь?

— Да. Там Эми и мамочка и дядя Фарадж теперь с ними. Они идут за нами. Эми – такая глупая! Бегает то направо, то налево, и всё время блеет.

— Но я никого не вижу.

— Конечно, ты не можешь видеть их. А я хочу быть с ними рядом.

Больше всего она напоминала в этот момент маленькую нахохлившуюся птичку.

— Да? Скажи, Равиль и Ака. Они с ними? Ты видишь своих братьев?

— Нет. Я не вижу их.

Рэм кивнул и зашагал дальше.

Через несколько минут они услышали знакомый свистящий шум в небе. Высоко над пустыней пронеслась стремительная железная птица – самолёт. Появилась внезапно и тут же исчезла, наверное, улетела в свой блестящий и шумный рай, где гнездятся целые стаи таких же птиц.

— Нас ищут, папуся? – в глазах её мелькнула надежда.

Рэм остановился. Совсем замучила проклятая одышка. Потому ли и ответил ей жёстко.

— Нет, Акеч. Вряд ли те люди в самолёте вообще знают о нас.

Тогда она сверкнула глазами и упрямо подняла подбородок. Это был её бунт. Но ни отец, ни верблюдица не поняли этого. Отец сидел, сгорбив спину. А Дзембо, как обычно, только шевелила ноздрями и вздыхала.

— Я не иду дальше!

Не дожидаясь ответа, девочка побежала в ту сторону, откуда только что привезла её на своём тощем горбу белая верблюдица.

— Стой, Акеч! Куда это ты собралась?

Маленькая фигурка скрылась за большим чёрным камнем. Рывком поднявшись, Рэм кинулся было за ней. Зацепился ногой за камень, упал, ругнулся, отбросил в сторону сонного скорпиона, побежал пыхтя и потирая ушибленное место. Догнал, развернул её лицом к себе и пристально глянул дочери в глаза.

Так они и стояли, уставившись друг на друга, высокий мужчина и маленькая девочка. Отец и дочь.

Обратите внимание: Строение лба может многое рассказать о характере человека!.

Два человека в великой пустыне. И в целом мире у девочки не было никого кроме отца, а у отца не оставалось больше никого кроме дочери.

— Ты думаешь – мы умрём? – спросила дочь.

— Я так не думаю.

— Мы уже всех потеряли! Зачем всё это? Куда мы идём?

— Я не знаю, — честно признался Рэм. – Прости, но это правда! Я думаю, где-то здесь должен быть колодец. Но я не знаю, где именно…

— Так ты идёшь наугад?

— Да…

— А если впереди ничего нет, ты остановишься?

— Нет.

Рэм лихорадочно искал подходящие слова. Такие, чтобы ребёнок мог понять. Что понять? Этого он и самому себе толком не мог объяснить. Жаль – никогда он не умел красиво и складно говорить! Жаль. Этот разговор мог бы стать самым главным. Девочка сама задала вопрос.

— Много людей в пути?

— Да.

— Сколько?

— Миллионы!

Она улыбнулась.

— Маленькие девочки тоже в пути? И все ищут воду?

— Да.

— Папусь, я всё понимаю. Но… я так устала. И, знаешь, что я решила?

Она вздохнула.

— Что же?

— Давай пойдём разными дорогами. Да. Вы с Дзембо пойдёте искать колодец, а я вернусь в то самое место, откуда всё начиналось – в нашу деревню! Я так решила.

— Иди ко мне, — он взял её на руки. Да она всего лишь глупый птенец.

— Ничего не получится, Акеч. Нет такой дороги. Другие есть, а такой — нет.

Дочка нахмурилась, и он поспешил утешить её.

— Каждый ищет свой путь, и мы найдём свой рано или поздно.

— Почему ты не убил меня, ведь я родилась в засуху?

— Мама очень хотела оставить тебя.

— А ты?

— Я согласился.

— Ради мамочки?

— Да, но я ни разу не пожалел об этом.

— Папусь, а куда мы завтра с тобой пойдём?

— Куда-нибудь подальше…

Она уже дремала. Близился закат. Сегодня они никуда не пойдут. Заночуют прямо здесь – у чёрного камня. Тем, кто в пути больше всего нужен отдых…

***

Боль под левым ребром шевельнулась раз и другой, будто обвыкаясь в теле и стала расти, стальным обручем сдавливая грудь. Рэм попытался сесть и не смог. Слушал ровное дыхание девочки, слушал, как постанывает она во сне, совсем по-щенячьи. Слушал, холодея внутри.

Смерти он не боялся. «Смерть точно луна, кто видел её спину?» — (африканская пословица) Но, как оставить ребёнка среди каменных глыб? Без воды, без помощи. Как не обмануть, и не лишить последней надежды? Как расстаться с ней – неокрепшим ростком? Но разве смерть интересуют чьи-то планы?

Она непременно выживет, в этом он не сомневался. Эта тщедушная девочка, рождённая в засуху! Выживет, как тот маленький кипарис на голом камне. Впереди у неё – долгий путь до глубокой старости! Да, пути бывают разные — длинные и короткие…

— Акеч, — позвал он сдавленным шёпотом. Боль становилась нестерпимой. Разливаясь в груди, она выплёскивалась в левую руку, грызла плечо, мешала дышать.

— Акххх, — просипел он.

Он хотел ей сказать, что воды в термосе хватит ещё на целых два дня! И не успел.

Акеч впервые увидела дождь во сне. Это был странный сон. Яркий и звонкий. Крупные капли воды так и сыпались с неба. Папуся подкидывал её вверх и ловил. Они смеялись. Капли превращались в тонкие струйки, потом в ручейки. И вскоре вокруг не было ничего кроме шума и плеска воды, низвергающейся с небес.

Эпилог.

— Вам лучше? Я этому очень рада. Мы вовремя вас обнаружили. Вы были в коме. Ещё немного и ваше сердце точно бы остановилось. Маленькая девочка бредила. А верблюд выпил за несколько секунд сорок литров воды. Удивительное животное!

Стройная белолицая дама в синей куртке лучисто улыбалась. Рэм сидел на раскладушке, подогнув под себя ноги. Петушиные крики, блеяние коз и рёв ослов, женские голоса и детский плач за тентовой перегородкой. Лагерь для беженцев организованный совместными силами Красного Креста и католической конгрегации сестёр Милосердия имени Терезы Калькуттской — это целый город с более или менее налаженным бытом.. Самое главное воду здесь подвозят цистернами — раз в три дня, более чем достаточно! Иные семьи живут по несколько лет, не забывая в ежедневных молитвах поминать имя мадам Кушнер и добрых сестёр за спасение своих душ. Собственно, кроме душ, облачённых в тонкую оболочку плоти у них никогда ничего и не было.

— Дочка у Вас умница! — похвалила Акеч мадам Кушнер, — пока Вы были без сознания ни на минуту не отходила от Вас. Предлагали ей: «Пойди, детка, поиграй с другими детьми!» Но она и слышать не хотела.

Неплохо понимая французские фразы, Рэм не мог сказать и двух слов.
Что ж, остаётся приложить руку чуть ниже левого плеча и слегка поклониться.

— До свидания. Думаю, через пару дней Вы будете в норме.

Синяя куртка удалилась. И тут же вылезла хитрая мордочка Акеч.

— Папусь, представляешь, я видела Равиля! И Ака с ним!

— Где? Где? Скорее, веди меня к ним! — готов бежать, заглядывать в палатки, тормошить людей.

— Они играют с Эми. И они счастливы!

(Конец повести)

Уважаемые читатели, от души благодарю вас за долготерпение. За то, что находите время читать, писать мне добрые слова в комментариях, поддерживать. Обратная связь с вами — самое ценное в моём творчестве! Хочется писать больше и чаще, но самое главное — писать лучше. Не хочу оскорблять ваше внимание некачественным текстом. А качество требует времени. Так что будем работать, развиваться, мыслить и писать. Это очень интересно.

Иллюстрация — работа немецкой художницы Сабины Барбэ.

Начало истории — тут!

2 часть, 3 часть, 4часть, 5 часть, 6 часть,

7 часть, 8часть, 9 часть, 10 часть, 11 часть.

Спасибо за внимание, уважаемый читатель!

Больше интересных статей здесь: Психология.

Источник статьи: «Рождённая в засуху» (окончание рассказа).